Димка чувствовал в теле приятную опустошенность, и вместе с тем из души шестнадцатилетнего Димки никуда не делась, не испарилась любовь, — любимый Расик лежал на нём, и Димке — влюблённому Димке! — страстно хотелось, чтобы Расиму было так же кайфово, так же классно и обалденно, как только что было кайфово, классно и обалденно ему… «давай!» — прошептал Димка Расиму, но Расим, жаждавший с Д и м о й настоящей дружбы,…