Рэкс вбежал в залу стуча когтями по половицам. Я повернулся на другой бок, смутно припоминая вчерашний день, а точнее ночь, и попытался еще немного подремать. Меня мучила совесть за то, что я учудил на печи накануне, и похмелье. Отчасти в этом была повинна моя бабушка, напоившая меня самогоном, но и с себя вину не снимешь. А Рэкс тем временем все не унимался, скакал по полу и и скубся, как одержимый.

— Рэкс, фу! — собака требовала внимания.

Как же так вышло, что я переспал с собственной бабушкой? Вопрос во многом риторический, но всё же.
Тем временем пес гонялся за собственным хвостом и опрокинул сервант.
Рэкс, да уймись же! — псина уже стягивала с меня одеяло. — Хочешь, чтобы я встал и навалял тебе?

Я блефовал. Для того, чтобы встать мне было необходимо как минимум пару литров черного кофе и адреналина прямо в сердце. Мои жалкие угрозы действовали на песика ровным счетом — никак! Он все с тем же рвением тянул одеяло с койки.
Нет, ты вынуждаешь меня коробку пиздюлей тебе распечатать! — я попытался лягнуть пса, но промазал и больно ударился костяшкой об край кровати.
Суууууука!! — взвыл я! — Пидарас шерстяной!
Рэкс воспринял это как команду: «к ноге!» и запрыгнул на постелю. Шмыгнув под одеяло он начал щекотно тыкаться носом мне в ляжку. Нос был холодный и мокрый, отчего я непроизвольно поёжился. Надо бы выгнать этого шелудивого пса по хорошему пока он не пустил здесь корни и не нассал, не дай бог.

Ума не приложу, когда мы успели с бабусей переместиться за ночь на лежанку? Хотя мал-помалу память возвращалась. И таки да, действительно, у старухи замлела спина и мы перекатились на мягкую перину.

— Вот что ты удумал, Собакевич? — Рэкс увлеченно слизывал вчерашние выделения с простыни. — Это же отвратительно! Животное! Никакого представления об эстетике.

Попытки согнать песика не увенчались успехом. Он только больше разбаловался и даже стал кидаться на меня. Чтобы Рэкс перестал царапать мои ляжки, я прекратил всякое сопротивление и развел крегли пошире — авось отстанет.
Да, бабушка вчера конечно дала жару. В постели ведет себя ровно как асфальтоукладчик. Я так и верещал под ее напором, обливаясь потом от страстных объятий и засосов. А об отсосах и говорить нечего.

Пока я предавался сладостным воспоминаниям, Мухтар уже во всю лобызал мою мошонку.
Шарик! Этот мешочек не для твоей пасти покрывался волосами. Прекрати, кому говорят?!
Но псу хоть кол на голове чеши. Он продолжил в том же духе и даже зарычал, оскалив зубки. Я опасался за сохранность своих семязборников и поэтому голос не повышал, ведь кто знает, что на уме у этой чертовой псины. В любой момент зубами клацнет и я пополню ряды мальчиков-евнухов. Вместо рискованных трюков и резких движений я решил просто перевалиться на живот, а заодно и подмять под себя свое хозяйство. Конечно, хозяйству не поздоровится, но я, по крайней мере, уберегу их от зубов Мухтара. А пес не лыком шит, скажу вам. Не успел я перекувырнуться, как он воткнулся своим холодящим носом прямо между моих ягодичных мышц. Интересно, что он задумал? Ждать долго не пришлось. Барбос пустил в ход свой шершавый язык.

— Это уже слишком, Рэкс! Прекращай сейчас же! — гневно распорядился я, но, надо признать, малость слукавил. Эти собачьи «лизалки» стали нравиться мне. Одно из двух: либо Рэкс — мастер asslicking`а и многие годы практиковался в этом искусстве, либо у меня в заду, действительно, инжинеры кнопочку установили, потому как кровь к женилке стала поступать прямо таки декалитрами.

— Лошаааааарик! — стонал я. — Назови меня по имени. Меня это заводит. Ходя бы прогавкай.
Мухтар лаял басом.

И тут в залу вошла старушка. Такое ощущение, что у ней чуйка на это дело.
Доброе утро, милок. — прощебетала она и принялась сгонять с меня волкодава своим костылем, тем самым обломав нам весь оргазм.

— Какой я тебе милый? Я внук тебе. — пес нехотя вышел из меня и скуля забился под печь.
Костыль, судя по всему, приводил его в настоящий первобытный ужас.

— Отныне ты мне больше, чем унук. Прошлая ночь навсегда изменила мое к тебе отношение. Теперь ты мой полюбовник.
А если это нам лишь привиделось. Эдакое сексуальное наваждение.
Мираж любви? — не одуплялась старуха.
Можно и так сказать. Но в любом случае зря мы эту огненную сивуху пили. Я вот не помню ровным счетом ничего.
Все ты помнишь, рожа твоя бандитская. Бедную бабушку опоил и в койку уложил. Тебе только того и надо было. Сунул-вынул.
А вот и нет. Я еще тот кавалер и джентельмен. С женщинами уважительно. Обращаюсь бережно и не бью по рылу!
Ты лучше вставай, мой озорной внучок, и иди завтракать. Я вон уже на стол накрыла.
Это я щажжа! Набить брюхо — это я первый!
Я вон там харчей всяких, деликатесов тых с автолавки принесла. Икру купить хотела, да мне по ногам, по икрам Семеныч сапогом трахнул. Ён это не спецально, но, паскуда, больно! До сих пор стреляеть. Я б его самого так трахнула!
Эээээээ, бабка! Не заговаривайся.
Что ревнует твоя двуличная душонка? — отличилась проницательностью старушонка. — А вот тебе на закуску домашняя тушенка.
В вас, бабуля, определенно умерла поэтесса! — подметил я, принимаясь за угощение. — Умерла и разлагается. Иначе чем еще можно объяснить этот мерзкий запах?
Это от меня-то пахнеть? Лучше б сходил бы в баньку, да помылси! Вон как псиной преть!
Чушь собачья! Ничего от меня не прет!
Заткнися щажжа и ешь, что дали!
Кажется это ваше угощение так ароматизирует, вы, бабуля, из какой субстанции ее готовили?
Опять не так! Тушенка-то домашняя, цобачья. Что не нравится?
Собачья? — ошалел я. — Это мне-то собачью даете?
А нечего с псиной водиться да блудиться! — гневалась старушка. — У том годе Мухтара утки задрали, так я его общипала и в банку закатала, чтоб мяско не пропадало.

От этих слов к горлу подкатило. В очередной раз я убедился в неадекватности пенсионерки.
Не нравится — не ешь! — подытожила она, сдвинув тушнину на край стола. — Пироги-то будешь?
Если, блядь, только не из собачатины! — огрызнулся я.

В самом деле, сколько можно терпеть все эти сумасшедшие выходки?! Дома меня уже заждалась моя умница-красавица надувная, а я тут едоваю псину тушеную, да перепихиваюсь по пьяни с собственной бабушкой. Скоро я совсем упрощусь и начну ходить на четвереньках. Этого от меня и добиваются. Но этому не бывать! Самоконтроль, дисциплина — вот мои козыри.

Бабуля уже волокла к столу целый таз румяных пирожков, приговаривая, какие они вкусные и сытные.
Выглядит аппетитно, но вот что за начинка в них? — поинтересовалса я.
Мяско с косточки, милок.
С чьей, блядь, косточки, старая? — не выдержал я. — Мухтаровой?
Мухтар маленький был собака, весь на тушенку пошел. А это Семеныч с охоты вепря приволок. Жесткое у его волокно, так я его цельную неделю жарила, парила, томила
Так с мясом пироги, получается? Ладно, отведаю, твоей выпечки. — и я отхватил ломоть от самого зажаристого. — А ничего, вкусно даже.
Отчего не вкусно? Пирожки-то с мясом, с требухой.
С мясом, с чем? — поперхнулся я.
Потроха да кишечки.
Кишка? Не прямая, я надеюсь?
Она самая, фаршированная.
Фаршированная чем? — голос мой дрожал.
Тем, что кабанчик скушал.

— Мало того, что ты мне экзотические блюда из жуков колорадских без спросу подсовываешь, так еще и собачатиной потчеваешь. Но это еще ладно, терпимо. Люди вон едят и не такое и ничего — живые ходят. Но последней каплей терпения стали эти твои пироги. Ты хоть представляешь, что говном собственного внука накормила?!
Что ты придумываешь?! Дед тот за милую душу ел, да облизывался только. На вот, попробуй! — с этими словами она сунула мне их прямо в харю, тщетно пытаясь протиснуть в ротовое отверстие.

— Я вынужден применить силу! — с этими словами я сдернул

скатерть со стола, опрокинув яства на пол, и оттолкнул старуху от себя.
В этот момент я абсолютно себя не контролировал, находясь по видимому в состоянии аффекта. Бабби была просто ошарашена подобным поведением и медленно отступала от наступавшего меня. Я тряс стиснутыми кулаками перед самой её морщинистой физиономией.
Сама напросилась! — взвизгнул я и замахнулся.

Пенсионерка отстранилась и вплотную прижалась к печи.
Помилуй меня грешную! — взмолилась она и села прямо на горячую лопату с новой партией пирогов. Большая часть выпечки попадала на пол, уступая место безразмерному заду бабуси. У меня прямо зла не хватало!

— Чуешь внучек как мяском запахло? — выдала вдруг она. — Не врала я тебе, не с говном они, а с кабаньим волокном.
Вздор! Шиш! Дудки! Меня на мякине не проведешь, то обонятельные галлюцинации. — гнул я свою линию, хотя волоски в носу уже пришли в восторг и вибрировали от нового аппетитного запаха.

А может и в самом деле «с мясом»? В таком случае я напрасно пресанул бабку и теперь придется извиняться, ведь старость надо уважать. Но тут меня осенило:
Что ты мелешь, дура? Так это кожей пахнет, сама себя зажарила.
А ведь и правда, милок! — как ни в чем не бывало согласилась старая, пытаясь отлепить прилипшие к металлической поверхности большие половые губы.

На лопате остался след, напоминавший помадный поцелуй, только в данном случае это были малюсенькие частички крайней плоти старой женщины. Странно, что она еще от боли не корчится. Хотя, вероятнее всего, в шоковом состоянии находится.
Шрам наверное останется — подвел я своеобразный итог, глядя на скисшую старушку. Пенсионерка совсем расклеилась. Держать за секель она не отводила остекленевших глаз от того места, где минуту назад томились пироги с «мясом». В ухе зажужжало. Не хватало вот только слуховых галлюцинаций на сегодня! Но звук не прекратился. На след «поцелуя» села изумрудного цвета муха. Она с важным видом потерла лапки и недолго думая принялась за разжижение частичек плоти.
Села муха на варенье — вот и все стихотворение! — резюмировала бабка.

К вечеру мне с трудом, но удалось немного успокоить старушку. Правда пришлось влить в нее добрый литр сэма. Она еще долго кочевряжилась и канючила:
Деда загубил, а теперь еще и бабку хочешь? Как ты объяснишь мне гибель кормильца?
Эхо войны. — нашелся я. — Да и к тому же это несчастный случай.
Бабуля как будто не слышала меня. Она завела старый патефон и под грустные булькающие мелодии принялась вертеть задом. Уж очень ее заводили эти патефоны! Но плясала она не долго и после пары трепаков уже мирно похрапывала кверху дном.

В часах откуковала полночь и на двор опустилась тьма-тьмущая. Зашумел ветрило. В такую погоду хороший хозяин собаку из дому не выпустит, а наш Мухтар жмется бедный в будке. Надо было с этим что-то делать и в моей голове мгновенно созрел план действий.

Аккуратненько за лямочки я принялся стягивать со старушонки ночнушку. Дело живо спорилось, ведь с пьяной бабкой можно не церемониться и поддать ногой, если что. За тем медленно, еще медленней, чем снимал, начал надевать на себя. В этом деле я знаю толк. Эротичность — мой конек!
Видок у меня был — ну просто закачаешься! Еще теплая от старухиного тела ночнушка неприятно липла к коже, но этот дискомфорт я всерьез не расценивал. Прильнув к окошку я принялся выглядывать Шарика. Тот как лежал сиднем, так и смотрел всё в сторону хаты.

— Мухтар, домой, хороший песик! — завывал я. — Хади, на!
Но пес не двигался с места. Пришло время для тяжелой артиллерии. Я пододвинул к окну скрипучую шатающуюся табуретку и встал на нее. Теперь шарик будет мой! Я был уверен в этом на 101 долматинца! С этими мыслями я призывно завилял своими костлявыми бедрами. Старушечья ночнушка была слишком длинной для подобного рода танцев и я подзадрал ее до пупа.

Рэкс заинтересованно нахмурился. Глазья его заблестели ярким светом. Я знал куда был обращен его взгляд.
Паховые области мои были практически лишены волосяного покрова. «Практически» — потому, что пусть и с небольшой, но какой-никакой порослью я все таки горделиво вышагивал по дому, когда родители уходили на работу. Причины по которым я был обделен мотней могли быть всевозможными. Например, была такая гипотеза, по которой из-за занятий «онанизмой» все питательные вещества у меня отхлынули от волосяных жировиков на мошонке. Но это все антинаучная ересь, ведь я точно уверен, что это цыганское проклятье.

Но довольно о моих яйцах, лучше подивитесь на то, что было дальше!
Полная луна выглянула из-за тучки и осветила мордаси песика. Все его существо разом преобразилось: шерсть встала дыбом, а член колом. Я и раньше замечал за Рэксом волчьи повадки, но теперь они были заметны и невооруженным глазом.

Шкура его опала, а тело укрупнилось, приобретя обезьяноподобные пропорции орангутана, а за тем и человека прямоходящего. И вот передо мною уже стоит самый настоящий манекенщик с песьей головой и серым хвостом. Просто мечта любого собачника! Быстро же он мутировал, эволюционировал. Молодца!

— Ты так мудно завел меня с утра, посмотрим на что ты способен в вечернее время суток. — игриво прочирикал я себе под нос. А Рэксик тем временем направлялся к хате.
Заходи, там не заперто. — прочирикал я.

Когда пес-оборотень бесшумно прошел в хату и приобнял меня за талию, я на секунду усомнился в происходящем.
Ведь не может быть такого! И дело вовсе не в том, что мой пес оказался оборотнем, а в том, что слишком много счастья выпало на долю одного человека, а именно меня, Эрогена Бабушкина.
«Делиться надо!» — учили меня в школе, ударяя башмаком под дых и сбивая дыхалку. Вот я и запомнил эту нехитрую мудрость на всю жизнь.

Наскоро растолкал бабулю и попытался растолковать ей, что к чему, но судя по ее виду ей уже было все равно.
Чего это ты вырядился у ночнушку и почему это я голая? — задала она резонный вопрос — Что ты со мною делал, окаянный?! Небось груди мои молочные тискал, да у рот брал?
Ничего подобного? Меня обвисшие дойки не особо возбуждают.
На тебя бы посмотрела в 70 лет, у самого до колен отвиснет.
Уже. — всхлипнул я, получив своеобразный моральный удар в пах от бабби. — Уже обвисли.

Но не будем об обвисших и безволосых яйчугах, лучше я вам как-нибудь потом об этой оказии поведаю. А пока вернемся обратно в деревенскую хату.

— Чего это с нашим Шариком сделалось? — поинтересовалась бабушка, нагло пялясь на эрегированный собачий хер.
А ты только сейчас заметила, старая?
На то я и старая, чтобы не видеть, да не слышать. Что? Что ты сказал? Любишь пироги с требухом?
Не мудно ни разу!
В нашего Рэксика нечистый вселился. — констатировала пенсионерка. — Думаю, я смогу кое-что сделать, как-никак колдовскими чарами я владею.
Врешь не возьмешь! Никакая ты не волшебница, ведьма ты поносная!
И тебя успела зачаровать! Волшебной самогоночкой приворожила, а ты думал.
Стерлядь! — зарычал я.

В следующий момент Рэкс уже подмял меня под себя и принялся сношать по-собачьи. Ночнушка на мне задралась до самой макушки, оголив низ спины и живота. Теперь я и пискнуть боялся. МОнструозные гениталии больно врезались в мою девственную щелочку. Пес даже не удосужился плюнуть, так что мне пришлось туго.

На скорую руку бабуля навела марафет: натерла бураком щеки и надела фуфайку на голо тело.
Надо спасать унука пока не поздно. — за неимением Святого Писания она взяла в руки Псалтирь.

И она яростно принялась произносить православные заклинания, дабы изгнать нечистого из Барбоса.
Именем Святых Чревоугодников я заклиная тебя, изыди из этого бренного собачачьего тела.
О, господин Дармому, мой оргазм обламывают православные еретики! Я взываю к тебе! — не своим голосом ответил Барбос.
Сила Семи Лун! — не сдавалась ведьма. — Не дай произойти кощунству!
Но кощунство уже вот-вот должно было произойти, лишая меняя анальной гордости.

— Волк позорный! — кричал я, напрягая голосовые связки и сфинктер, чтобы хотя бы так приостановить четырехлапого партнера и не дать ему окончательно сорвать мою резьбу. А бабби уже во всю секла мои светловолосые ляжки, оставляя алые разводы. Как это могло помочь вернуть Рэкса в прежнее тело я не представлял. Но бабке виднее.

Цербер тем временем ускорил возвратно-поступательные движения до такой сверхзвуковой скорости, что я уже не чувствовал своей задницы. Но вдруг волна дикой боли пробежала по моим кишкам.
Рэксик, ты меня разрываешь! — орал я, как оглашенный.
Рэкс молчал, за него ответил демон:
Нравится, когда папочка тебя дерет, верно? Фанатеешь от члена?
Нет, не нравится. Меня больше заводят тэги: пожилые, переодевание, странности. — ответил я честно, корчась от анальной пытки.
Что, Бабушкин, думаешь обмануть кого-то? Может тебе и удалось водить всех за нос, но от меня истину не утаишь в мешке из-под картошки. Я тебя на чистую-то воду выведу, плутовская твоя рожа!

Я совершенно не понимал к чему ведет этот одержимый волчара. Бабушка тем временем что-то пыталась изобразить и тут Рэкса неестественно раскорячило. Подбросило аж до самого потолка. Ко мне он потерял всякий интерес (да и к громким разоблачениям, я думаю, тоже). (Эротические рассказы) Он уже вертел выей на все 360 градусов (видать кошку учуял), а потом принялся ругаться на древне-иеремейском. Видать продолжил меня поносить, но без разговорника я ровным счетом ничегошеньки не понимал, да глазенками чистыми лупал. Выглядело этот всё со стороны жутко страшно, но, в какой-то мере, эротично.

Пришлось использовать самую сильную магию, известную человеку, чтобы прекратить эту котовасию:
Рэкс, крэкс-пэкс-фэкс! — произнесла колдунья-пенсионерка и вервольф от этих сакральных слов сделал сальто назад так же грациозно, как это исполняют в цырке дрессированные карлики и бородатые женщины.

— Внучок, тащи пирожки с мясом, будем задабривать духа.
Так они же с говном! Как бы не разгневать еще больше.
Но времени на раздумья не оставалось и вот я уже скачу с тазом, наполненным доверху горелыми булками.
Надо заторнуть беса, чтоб ён больше не высовывался! — бабушка принялась запихивать в пёсью пасть пирог за пирогом. — Принеси-ка, внучок, маслица, глотку собаке смазать, а то что-то застряло.
Я мигом метнулся в кухню и нашарил какой-то обмылок среди крынок с молоком и простоквашей.
Вот такие пирожки с мясом. — мудро заметила добрая бабушка-волшебница.

… Бесовщину мы одолели ближе к рассвету. Я вывалился на крыльцо, чтобы почесать свое лицо, да и просто подышать свежим предрассветным воздухом. Глубоко вдохнув я закашлялся, давненько не приходилось прочищать легкие от копоти и нагара. Да и день был сложный, весь проникнутый страстями и пороком.

Неожиданно для себя передо мною пронеслись все события последних двух порно-рассказов: колорады в трехлитровой банке, старухин кокошник и ее же трясущиеся груди, дедова пилотка и прочие пироги с требухой.

— Эх, широка-то Рассея, но надо отсюда сваливать!

Позади меня скрипнула входная дверь.
А ведь я все слыхала. — послышался бабушкин скрипучий голос. — Что свинтить отседава удумал, внучок? Как бы не так.
И на мою голову накинули шерстяной свитер. По темечки съездили чем-то твердым.
Что вы делаете, волки?! — взвыл я.
Как что? Тяпкой тебя трахнула. — честно призналась в своем разбойном нападении старушка.

В глазах поплыло и, теряя сознание, я, кажется, опорожнил кишечник.

(Продолжение следует…)

Автор: Бабушкин (http://sexytales.org)

У нас также ищут:

японские инцест фильмы худ, порно инцест комиксы, аудио инцест порно истории слушать, мамку трахнули в ванной, целка спортсменка, порно жену ебут муж сосет, порно разорванные целки фото, русская секретарша трахнула, порно секс с девушками как кончают в киску, миньет на работе расказы, русское порно оргазмы девушек, брюнетку трахнул i, супер миньет на русском, Очаровательной пациентке выполнили эпиляцию интимной зоны, шеф выебал секретаршу жестко, целка русская видеочат, ебут по очереди в анал, ебут и мужиков и баб, трахнуть в анал девственницу, друг трахается в попу, пришел и трахнул его жену, миньет в машине в спб, смотреть инцест порно онлайн без регистраций и смс, инцест мать с сыном развлекается, показать как выебать телку, негры ебут миниатюрных девочек